Иван Саганелидзе
Председатель совета директоров и совладелец аптечной сети «36,6» Иван Саганелидзе в интервью RNS рассказал об альянсе с Walgreens Boots, переговорах с дистрибьюторами об урегулировании взаимных долгов и ценах на лекарства.
В апреле вы заключили сделку по вхождению Walgreens Boots Alliance в капитал «36,6». В июле исполнительный директор Walgreens Стефано Пессина сообщил, что в течение пяти лет компания может консолидировать пакет акций «36,6». Планируете ли вы продавать 100% акций сети?
Нет, мы не планируем. Если говорить о том, может ли Walgreens увеличивать свое участие в нашем капитале, если это будет выгодно нашей компании, то это, конечно, было бы хорошо. Собираемся ли мы продавать компанию полностью? Нет! Относимся ли мы позитивно к желанию компании Walgreen наращивать долю в нашей компании? Конечно, да. Но мысли продавать компанию у нас сейчас нет, это точно. Я говорю от лица основных акционеров компании.
Ранее сообщалось, что у Walgreens есть планы довести свой пакет акций до 85% в течение трех лет.
Если вы мне говорите «36,6» — мне понятна эта цифра. Если вы мне говорите 15% (текущая доля Walgreens в «36,6». — RNS), то мне тоже понятно — это тот процент бумаг компании, который мы, говоря простым языком, отдали за актив дистрибьютора. Но когда вы говорите про 85% акций, я не могу найти этой цифре объяснения, я не могу понять, откуда эта цифра возникла, почему о ней идет речь.
Готовы ли вы продать Walgreens контрольный пакет акций?
Контрольный пакет — это переменная цифра, и говорить сейчас об этом рано. О передаче контрольного пакета речь не шла даже во время сделки по приобретению Alliance Healthcare Russia.
Если говорить о значимости слияний, то стратегически для нас основным было слияние с сетью «Горздрав». Сделка с Walgreens, безусловно, значима. К нам в капитал пришла большая компания, но учитывая масштаб их бизнеса в России, это небольшая сделка, за которую мы передали 15% акций.
Открыла ли для вас сделка с Walgreens новые возможности для привлечения зарубежного финансирования?
У нас есть масса возможностей для внутреннего финансирования. Перед нами в этом смысле открыты все двери, но нам сейчас этого не нужно. Мы сделали большой скачок, чтобы стать большими. И сейчас задача стоит стать более качественными за счет улучшения внутренних процессов управления.
Вы владеете «36,6» через кипрскую компанию Palesora. Не планируете ли деофшоризацию бизнеса?
Мы рассматриваем такую возможность, оцениваем ее. Соответствующие задачи стоят перед консультантами. Когда есть тенденция, надо ее понимать, надо ее анализировать, принимать решение. Мы думаем и работаем над этим процессом.
В какие сроки возможна перерегистрация бизнеса в России?
Нам точно не нужно что-то перерегистрировать. Мы работаем в России, наша головная компания зарегистрирована в Москве, ее бумаги торгуются на Московской бирже, центр прибыли находится в нашей стране.
«Безусловно, аптеки под брендом «А5» останутся»
Когда будет завершен процесс слияния сетей «А5»?
На сегодняшний день со сделкой все по юридическому плану, все гладко. Идет допэмиссия, де-юре все должно произойти в октябре — получены все разрешения, сделаны все документы.
Аптеки под брендом «А5» останутся?
Безусловно, аптеки под этим брендом останутся. Но бренд «36,6» более старый в хорошем смысле слова. В Москве выросло целое поколение людей, которые, когда им первый раз давали копеечку и говорили — пойди в аптеку, шли в «36,6». Мы многие аптеки «А5» переводим или в «36,6», в зависимости от локации, или же в «Горздрав», который тоже имеет свой бэкграунд — больше 25 лет на рынке. Аптеки «А5» останутся, но их доля не будет доминирующей.
Что планируете делать с киосками «Фармадар»?
Мы будем развивать новые направления и в зависимости от площади аптек будем определять, как эти аптеки будут называться. Возможно, останется и «Фармадар».
Будете ли развивать сегмент аптек в прикассовых зонах супермаркетов?
От «А5» у нас осталось более 150 подобных объектов. Мы уже заявляли о своей позиции в «Дикси», у нас традиционно есть такие объекты в X5 Retail Group, поэтому и дальше этот формат будем активно развивать.
Насколько планируете увеличить количество аптек?
Рынок сейчас складывается таким образом, что нам экстенсивное развитие видится довольно хорошим вариантом. Мы открываем ежемесячно от 20 до 40 объектов под своими брендами. С органическим ростом мы справляемся за счет собственных средств. Это наш конек, поэтому останавливаться не будем.
Хватает ли вам специалистов для работы в аптеках?
Специалисты — традиционно сложная тема. Фармотрасль не исключение. Безусловно, мы испытываем постоянный недостаток в хороших кадрах, в основном речь идет о первостольниках. Но мало найти первостольника, нужно его еще обучить и сохранить на рабочем месте. Всем известно, что это такая профессия, которая востребована даже в самый большой кризис. Мы сейчас укрепляем эту часть нашей работы. У сотрудников нашей компании уникальные возможности для профессионального роста. В первую очередь я имею в виду наш учебный центр. Также мы очень бережно относимся к людям, которые перешли к нам после слияния с «А5». Мы максимально стараемся сохранять им рабочие места и улучшать условия труда.
Планируете ли вы перестановки в топ-менеджменте в связи со слиянием с «А5»?
Нет, не планируем. Но нерегулярная точечная ротация дает положительный эффект, поэтому мы находимся в постоянном активном поиске новых сотрудников.
Остались ли представители топ-менеджента «А5» в объединенной «Аптечной сети 36,6»?
Остались сотрудники среднего звена, со многими из которых мы очень неплохо работали, когда еще управляли аптеками «А5». У нас был ряд предложений и к топ-менеджерам «А5», но согласия работать с нами они не дали.
Какую долю рынка вы планируете занять после слияния?
Долю подсчитают аналитики. А для нас главное — сделать модель бизнеса максимально эффективной. Расширение нужно для увеличения продаж при максимально возможном сохранении затрат. Будем ли мы стараться удерживать свою флагманскую позицию на рынке? Конечно, будем стараться, и мы будем делать это рационально.
Не опасаетесь конкуренции со стороны мелких московских дискаунтеров, цены в которых сейчас ниже, чем в «Горздраве»?
Идти в неизвестную аптеку, где низкие цены, но сомнительная репутация, лично я не рекомендую. Это не всегда безопасно. Бренд нужен, чтобы дорожить репутацией и нести ответственность. В брендированных дискаунтерах тоже есть конкуренция, и мы постоянно стараемся держать низкие цены в «Горздравах». Но никто из известных дискаунтеров не будет делать это в ущерб качеству.
«Когда дело касается нашей задолженности, мы светимся, как фонарь в ночи»
Вы работаете напрямую с производителями?
Есть определенный пул производителей, без продукции которых не может обойтись ни одна фармацевтическая сеть. С этими поставщиками у нас, после того как мы де-факто слились с «А5», уже заключены все договоры. Желание работать с производителями напрямую — это нормальное желание любой сети. Мы пытаемся его для себя реализовать и ни в коем случае не отказываемся от работы с дистрибьюторами. Но процесс запущен, и мы будем стараться активно работать с производителями напрямую.
Со сколькими производителями вы сейчас сотрудничаете напрямую?
Сейчас таких производителей около 500, включая тех, которые делают нам СТМ (собственная торговая марка. — RNS) и УСТМ (условная собственная торговая марка. — RNS).
Не думаете о запуске своего производства?
Конечно, это хорошая идея, когда у розничной сети есть свое производство, мы к этому будем стремиться. Но пока нужно пройти все этапы консолидации, войти в обычный ритм развития. Потом мы будем думать о собственном производстве. А сейчас пока в большей степени размещаем производство на других заводах, в основном это касается парафармацеи и сопутствующих товаров. Но работой в плане создания дженериков для сети мы также занимаемся. Это более растянутый во времени процесс.
То есть все же планируете производить собственные лекарства?
Да, но когда у нас появится для этого возможность. Это очень затратные процессы, другие цифры инвестиций, сроки окупаемости, другой менеджмент. Но к этому нужно идти, мы думаем об этом и готовимся к этому.
Какую долю ваших поставщиков составляют дистрибьюторы и собственно производители?
Эта цифра постоянно колеблется в зависимости от условий и цен на товар. Сейчас соотношение примерно 80 на 20. Мы всегда ищем возможности наладить работу с дистрибьюторами, ведь обеспечить розницу прямыми контрактами на 100% невозможно.
Ведете ли вы переговоры о покупке фармдистрибьютора «Роста»?
Часто бывает, что нет дыма без огня, но здесь нет даже дыма. Какой-то период мы с «Ростой» не работали, после сделки с «А5».
Из-за задолженности?
Да. Нам нужно было понять и просчитать, какие были поставки до нас. На этот период «Роста» перестала нам грузить товар. Несколько месяцев назад мы стали вести переговоры о возобновлении поставок и о реструктуризации нашего долга. Естественно, были неоднократные встречи. Но кто и каким образом пытается нас поженить, это я даже не хочу комментировать. Сейчас мы переговоры об этом не ведем. Встречаются ли наши сотрудники с их сотрудниками по поводу поставок товаров, по поводу возврата долгов? Да, безусловно.
Основную часть ваших долгов перед «Ростой» составляют долги «А5»?
В основном, это долги «А5». Дело в том, что есть задолженности и у «Росты» перед нами, и у нас перед ней, это взаимный процесс. Мы должны им больше, чем они нам, но все равно — это взаимные обязательства.
Переговоры продолжатся, но не о слиянии?
Да, конечно. У нас есть долги, например, перед «Протеком», но никто же не говорит, что мы хотим их купить.
Каковы объемы задолженности теперь уже объединенной аптечной сети «36,6» перед основными дистрибьюторами?
С начала года мы закрыли долгов перед четверкой основных дистрибьюторов на сумму более 8 млрд рублей. В основном долги перед дистрибьюторами и поставщиками (производителями. — RNS) связаны с нагрузкой, которая возникла после слияний. Мы активно работаем над реструктуризацией этих долгов и на сегодняшний день почти полностью погасили долг перед «СИА Интернейшнл», у нас фактически нет неработающих долгов с «Пульсом», мы активно гасим «Протек», «Катрен»… Сумма задолженности постоянно уменьшается. На данный момент мы должны еще 3,3 млрд. От того, насколько эффективно мы договариваемся с дистрибьюторами, зависит и скорость погашения, это зависит от конструктивности самого дистрибьютора: кто-то хочет делать это через суд, кто-то хочет вести переговоры, кто-то хочет сохранить и работу, и отношения. Все говорят обычно о долгах, которые есть у нас, но почему-то никто не хочет говорить о тех, кто должен нам.
Каковы объемы долгов перед вами?
Объемы наших долгов сопоставимы с долгами перед нами. Мы ведем тяжелую работу, чтобы их реструктуризировать. Мы знаем, что такое договариваться, но предпочитаем делать это молча. Получается любопытная ситуация: когда дело касается нашей задолженности, мы светимся, как фонарь в ночи, а когда речь идет о задолженности порядка 400 компаний перед нами, об этом, в принципе, никому не интересно слышать. Я могу констатировать, что нам тоже должны большую сумму. Долги в отношениях дистрибьютор/розничный продавец — это нормальное явление, главное — не выходить за рамки определенных договоренностей. Любому дистрибьютору очень сложно выполнять свои обязательства, если ему производитель перестает поставлять продукцию. Это замкнутый круг. Сегодня никто не может сказать, что мы кому-то не заплатили, потому что мы все свои обязательства выполняем.
Против вас сейчас подано много исков?
Достаточно много. Последняя история: на один из наших счетов был наложен арест в рамках обеспечительных мер.Мы положили деньги на счет, а их никто не списывает. Кое-кому важно было просто пошуметь об этом. Это один из элементов конкуренции на рынке, мы относимся к этому, как к рабочим ситуациям.
«Снос объектов в Москве стал для нас неожиданностью, но не стал проблемой»
Часто ли вас проверяют надзорные органы?
Постоянно. Это их работа, и мы это понимаем и принимаем. Нам эти проверки иногда помогают, потому что сеть большая. Если надзорные органы выявляют нерадивость каких-то сотрудников, то нам это приносит пользу. Чаще всего нарушения связаны с непосредственной работой сотрудников на местах. Контрольные органы помогают нам держать сеть в тонусе. Сотрудники начинают понимать, что кроме нашего контроля — улыбаются они или зевают, когда приходит покупатель, — есть еще большое количество органов, которые делают это с государственными документами. Если этого не будет, то гораздо сложнее будет влиять на тех, кто стоит за прилавком.
Запреты Росздравнадзора, которые периодически появляются, в том числе запрет на определенные линейки продукции Durex, играют значимую роль для вашего бизнеса?
Durex — это всего лишь презервативы, количества позиций достаточно, чтобы их заместить. Моментально появляются поставщики, которые готовы дать продукцию такого же качества, но дешевле, или лучшего качества и дороже. Это, безусловно, важный атрибут, но замен ему масса. Когда они вернутся на рынок, мы будем рады, потому что это известный бренд.
Вы сразу после получения писем Росздравнадзора выполняете предписания ведомства?
Естественно, мы стараемся максимально быстро реагировать на подобные предписания.
Попадали ли ваши московские объекты под снос?
Попало несколько объектов. О том, что они находятся в таком состоянии, что их должны снести, мы заранее где-то знали, где-то не знали, но это единичные случаи. Снос объектов в Москве стал для нас неожиданностью, но не стал проблемой. Конечно, мы относимся с небольшим сожалением, но уверяю вас, что где-то рядом мы обязательно откроем или уже открываем аптеки.
Сейчас планируется новая волна сноса, попадут ли под нее ваши объекты?
Может быть, посмотрим. Важно понимать, что мы не являемся собственниками площадей, поэтому для нас нет принципиальной разницы между сносом точек или, например, непродлением договора аренды на объект.
«Мы не практикуем позицию «пометить территорию», куда-то приехать и открыть две-три аптеки»
Актив «Столичные аптеки», аукцион по которым будет проводиться 26 августа, вам неинтересен?
Этот актив, скорее, интересен девелоперам. Если завтра какой-то собственник приобретет данный объект и будет сдавать площади под аптеки, а мы знаем, что там есть такое обременение, мы хотели бы быть в составе арендаторов. Но заявку мы не подавали.
Рассматриваете ли возможность новых слияний с аптечными сетями или фармдистрибьюторами?
Если взять количество сделок слияний и поглощений, которые мы сделали за последние три года, то мы, наверное, свой лимит уже выполнили. Сейчас делаем ставку в основном на органический рост. В этом смысле мы не практикуем позицию «пометить территорию», куда-то приехать и открыть две-три аптеки. Мы стараемся сразу всеми форматами заходить на территорию и осваивать ее до тех пор, пока мы нужны покупателям. Поэтому, если говорить о том, куда мы сейчас идем, — в регионы.
Какие регионы вас интересуют?
Все, что вокруг Москвы. Это определяется логистикой, условиями работы и уже имеющимися аптеками, которые достались нам от «А5». Мы не пойдем в регионы точечно, мы пойдем системно — Центральный регион, Черноземье, а потом дальше.
Рассматриваете возможность открытия аптек за рубежом?
Просторы нашей Родины велики. Странно идти сейчас куда-то за рубеж, имея все условия для развития рядом, когда ты знаешь местность, знаешь покупателя, знаешь регион, знаешь конкурентов. Возможно, когда-нибудь мы пойдем за границу, но пока мы присутствуем в Москве, Московской области, Санкт-Петербурге и Ленинградской области, при этом мы являемся первой по величине розничной сетью в стране. За рубежом мы не знаем покупателей, настроения рынка, законов и языка.
Будет ли меняться ваша бизнес-модель в связи с тем, что в регионах зарплаты ниже, чем в Москве?
Людям в маленьких городах также нужны лекарства, значит, аптеки нужно открывать. В дискаунтерах цена на лекарства в Москве и в Московской области у нас одинакова.
Конечно, мы не повезем в регионы крем за $2 тыс., если только кто-нибудь не захочет. Лекарства в аптеках должны соответствовать покупательной способности, к тому же есть конкуренция, никто ее не отменял.
Все операторы, чтобы повысить выручку, стремятся снизить цены, чтобы привлечь покупателей. Мы знаем, что на территориях всегда местный оператор более эффективно работает, чем внешний. Главное, чтобы это не было в ущерб качеству и в ущерб процессам. Если местный оператор работает на «серой» зарплате или других схемах, которые мы себе по определению представить не можем, то это условное преимущество, рано или поздно все становится на свои места. Поэтому ценовую конкуренцию мы способны выдержать. А издержки в регионах меньше. Больше всего будем открывать аптеки «Горздрав», но откроем и «36,6».
Можете ли вы, как врач, сказать, есть ли разница в качестве между оригинальными препаратами и дженериками, которые производятся в России?
На ваш вопрос мне легче ответить как пациенту. Безусловно, только врач должен сказать, какой препарат применять. Сегодня у врачей есть ограничения в назначении именных препаратов. Я не могу сказать, что дженерики отечественного производства хуже. Врачи, которые имеют опыт назначений, часто понимают, что на кого-то будет лучше действовать оригинальный препарат, а на кого-то дженерик с абсолютно той же химической формулой. Все это очень индивидуально. Многие препараты надо подбирать под себя, особенно это касается людей с хроническими заболеваниями.
Премьер-министр России Дмитрий Медведев говорил, что необходимо прекратить практику предложения врачами и фармацевтами дорогих препаратов при наличии их дешевых аналогов. Как вы к этому относитесь?
Продавать недорогой продукт для розницы выгоднее, чем дорогой. Но если человек пришел и хочет купить препарат дороже, мы не можем ему отказать. Что касается того, чтобы навязывать дорогие лекарства, то шила в мешке не утаишь. Все равно потребитель сам создает рынок. Если люди покупают менее дорогой дженерик, значит, его надо предлагать. Экономить — это нормальное состояние для человека, который ценит свой труд. Надо всегда давать человеку выбор. За любую таблетку, которую вы можете купить в наших аптеках, мы с производителями несем ответственность.
Фото: Пресс-служба аптечной сети «36,6»
Загрузка...