Нефтегазовая вертикаль (Москва), 20.06.2008.
Мировой экономический кризис в самом разгаре. Доллар стремительно дешевеет, американская экономика вступает в стадию рецессии, крупнейшие финансовые институты ежеквартально рапортуют о списании новых и новых «безнадежных» кредитов, инвесторы уходят с традиционных финансовых инструментов и в поисках временного «прибежища» вливаются в сырьевые рынки, вызывая их взрывной рост.
На фоне сложившихся тенденций Россия продолжает продавать дорожающую нефть и покупать дешевеющие доллары. Государство на ТЭК баснословно много зарабатывает, но почти ничего от этого не выигрывает.
В стране растет инфляция, делая бессмысленными накопления населения и провоцируя рост потребительского сектора и, как следствие, импорта.
Высокие цены на энергоносители бьют бумерангом: неуклонно растущий импорт в номинальном исчислении неуклонно дорожает, поскольку в свои цены зарубежные поставщики с опережением закладывают растущие издержки, и нам приходится платить и переплачивать. Как ни парадоксально, быстрее всего растут издержки отечественной нефтегазовой отрасли, и вырученных от продажи нефти и газа денег не всегда хватает даже на кормилицу-геологоразведку.
Резервные фонды в любых валютах обесцениваются по причине непрерывной эмиссии денег всеми развитыми странами. Выход есть. Долгосрочной стратегией социально-экономического развития Российской Федерации предусмотрен постепенный переход от «сырьевой модели» к инновационной экономике, или «экономике знаний». Однако раздувающийся глобальный «пузырь» мировых финансовых активов, которые на данный момент более чем в три раза превышают мировой ВВП, не оставляет почти никаких шансов прекращению роста цен на энергоносители. И разорвать этот замкнутый круг с каждым днем становится все сложнее.
ДМИТРИИ МУН, Кандидат экономических наук, помощник директора РНЦ «Курчатовский институт», член Экспертного совета «Нефтегазовой Вертикали»
В текущем году цены на нефть всех сортов перевалили за отметку в $130, а некоторые маркерные сорта (Brent) вплотную приблизились к отметке $140, установив абсолютный рекорд за всю историю промышленной добычи и использования аж с 1861 года. Уникален сам факт роста стоимости энергоносителей и вообще сырьевых ресурсов при наличии глубочайшего экономического кризиса, затронувшего крупнейшую экономику мира — США. Сырьевые рынки растут вопреки любым экономическим законам и здравому смыслу, ведь прежде экономический кризис в любом более-менее развитом государстве всегда приводил к падению цен на нефть из-за следовавшего снижения спроса.
Вспомним последний «азиатский» кризис десятилетней давности, который, начавшись летом 1997 года с 10%-ного падения фондового индекса в Гонконге привел к трехкратному падению котировок нефти Brent, пятикратному падению индекса РТС и в качестве логичного завершения привел к невозможности России отвечать по своим обязательствам или, прямо выражаясь, к дефолту.
Сегодня, наоборот, процесс рецессии американской экономики и, как следствие, замедление роста мировой экономики, кажется, лишь подхлестывает рост нефтяных, а за ним и остальных энергетических и сырьевых фьючерсов.
Даже ОПЕК, на протяжении десятилетий считавшаяся могущественной организацией и мегарегулятором мирового энергетического рынка, официально признала свою неспособность влиять на нефтяные котировки. Именно такое заявление сделал генеральный секретарь ОПЕК Абдалла Салем аль-Бадри в ходе своего недавнего майского визита в Эквадор. Говоря о положении, которое сложилось на нефтяном рынке, он назвал нынешнюю стоимость «черного золота» безумной.
При этом, как отметил аль-Бадри, именно из-за действий биржевых спекулянтов ОП1К потеряла контроль над стоимостью нефти и теперь уже не в состоянии снизить цены на рынке, которые продолжают ставить все новые и новые рекорды. Дополнительным фактором повышения цен на «черное золото» генсек организации назвал слабеющую американскую валюту. А вот ОП1К, по его словам, «к этому отношения не имеет».
Все ведущие мировые аналитики в один голос предрекают дальнейший безостановочный рост. Предполагается, что уже к следующему году нефтяные котировки побьют отметку в $200 за баррель.
Еще год назад такое развитие событий могло бы показаться российским экономистам неслыханной удачей, однако, несмотря на продолжающийся уверенный рост котировок нефтяных фьючерсов (который в принципе, по мнению автора, может быть бесконечным), высказывания руководителей страны на фоне этого роста выглядят все более и более озабоченными и осторожными.
Почему? Из-за негативных побочных эффектов, явных и скрытых, которые проявятся во всей силе через определенный период времени. Выясняется, что полная государева казна еще не является залогом экономического роста и процветания.
***
Побочные эффекты
Очевидным побочным эффектом, во-первых, являются ускоряющийся рост инфляции и укрепление курса рубля, которые делают невозможными любые сберегательные инвестиции и побуждают население и организации активно и зачастую неэффективно тратить зарабатываемые деньги.
Во-вторых, рост инфляции приводит к увеличению разрыва между богатыми, несформировавшимся средним классом и малоимущим населением. Проще говоря, растет социальная напряженность.
Далее активные траты населения и организаций, а также распространение розничных банковских сетей, предлагающих кредиты на любые нужды, от ипотеки до покупки «сотового», приводят к опережающему росту импорта зарубежных товаров. И если в последний год экспорт России растет только в ценовом, а не в фактическом объеме, то импорт наращивает свои показатели в геометрической прогрессии.
МЭРТ в своей Стратегии-2020 приводит следующие неутешительные цифры: предполагается, что инфляция может быть остановлена только тогда, когда в России сложится нулевое сальдо торгового баланса, то есть экспорт и импорт будут равны. И произойдет это уже к 2010 году.
К скрытым негативным побочным эффектам следует отнести тот факт, что высокие цены на сырье продолжают процесс дальнейшего огосударствления ТЭК (последствия данной тенденции, включая снижение эффективности управления, были подробно изложены еще на круглом столе «Вертикали» в 2007 году ведущими экономистами, экспертами и политологами страны).
Рост цен на топливо, услуги ЖХ и электричество, следующий за ростом мировых цен на нефть, приводит к росту издержек производителей в несырьевых отраслях российской экономики и фактически делает их неконкурентоспособными аутсайдерами не только на внешних, а даже на собственном внутреннем рынке.
Происходит ослабление отечественной науки и образовательной системы. Гуманитарные дисциплины высшего образования в последнее десятилетие доминируют над политехническими. Все большее количество студентов и молодых ученых уезжают получать образование и трудоустраиваться за границу.
Фактически получается, что в сложившейся системе только государство эффективно зарабатывает деньги на ТЭКе, а все остальные отрасли экономики и граждане выстраиваются в очередь на раздачу средств на поддержку здравоохранения, науки, образования, спорта, культуры, обороноспособности страны, институтов гражданского общества, отечественного производителя и др. Пока денег хватает. Но запросы неуклонно растут.
Однако главный негативный момент для России в высоких нефтяных ценах кроется именно в самой причине того, почему все-таки сырьевые цены растут и, что самое удивительное, не собираются падать.
***
Почему?
Принято считать, что цены выросли из-за того, что на финансовых рынках используются производные финансовые инструменты, что котировки оторваны от реальных потоков и поставок сырья, что это последствия ипотечного кризиса в США, что инвесторы спасают деньги в сырьевых деривативах и за счет этого спроса и растут цены…
Однако удивляет тот факт, что даже после случившегося в 2007-2008 годах (всего за 10 месяцев) почти трехкратного скачка цен (с $50 до $130 и выше) ни в одном развитом регионе мира не уменьшилось, а в ряде случаев даже увеличилось потребление нефти. Почему? Разве не растут издержки у производителей? Разве не растет инфляция, а вместе с ней стоимость услуг?
Ответ кроется в политике непрерывного наращивания денежных эмиссий центробанков стран ОЭСР.
Расчет аналитиков McKinsey Global Institute с ярким названием «Карта мировых рынков капитала», одной из крупнейших консалтинговых фирм в мире, проведенный в 2005 году, показал, что мировой финансовый сектор растет значительно быстрее мирового ВВП. В сумму финансовых активов всего мира и отдельных регионов экономисты McKinsey включили капитализацию фондовых рынков, внешние и внутренние долги государств (центробанков) и компаний, а также частные депозиты.
Так, фондовые рынки, государственные и частные долги, банковские депозиты достигли $140 трлн, в 3,16 раза превзойдя ВВП. Еще в 2005 году, за два года до разразившегося глобального кризиса, годовая стоимость финансовых активов выросла на 12%, со $125 трлн до $140 трлн. Показатель 3,16 — финансовая глубина экономики — в 2004 году составлял 2,99; в 1995 году— 2, а в относительно недалеком 1980 году финансовые активы вообще были равны ВВП.
Многие экономисты считают, что развитие финансов — естественный процесс. Фактически же получается, что развитые страны наращивают долги и к ним подключаются все новые страны, например СНГ. В США, крупнейшем финансовом рынке, отношение активов к ВВП достигло в 2005 году значения 4,05 (в 1995 году. для сравнения,— 3).Сразу после «лидера» идет Объединенная Европа с коэффициентом 3,03 (десять лет назад был 1,8).
На этом фоне Россия пока отстает, но успешно догоняет мировых лидеров-должников. По мере сокращения госдолга растет огромными темпами (до 40% в год) долг корпоративный и частных лиц. По оценке начальника аналитического отдела банка Москвы Кирилла Тремасова, к концу 2006 года соотношение составило 1,55. При этом в России за последние пять лет, с 2001 года, депозиты банков росли вдвое быстрее экономики, а капитализация фондового рынка — в пять раз (примерно с 20% до 100% ВВП). Прогноз К.Тремасо-ва — через десять лет Россия может догнать Европу.
Экономисты McKinsey еще три года назад спрогнозировали значительное ускорение роста финансовых активов, которое мы наблюдаем в настоящее время. Так, согласно прогнозу 2006 года, в 2010 году стоимость мировых финансовых активов должна достигнуть $214 трлн.
Однако в расчете не был указан рынок деривативов или производных финансовых инструментов, которые в настоящее время лежат в основе ценообразования всех сырьевых активов, в первую очередь, энергоносителей. Так, по недавно опубликованной оценке аналитиков Lehman Brothers, инвестиции в сырьевые рынки выросли с $70 млрд в начале 2006 года до $235 млрд к середине апреля 2008 года, причем высокий спрос на инвестиции провоцирует дальнейшее надувание «пузыря».
С учетом быстрого роста рынков энергоносителей сегодняшнего дня в совокупности прирост активов составляет более 20% годовых! Поспеет ли мировая экономика переварить и отбить столь бешеные темпы инвестиций?
Главное зло, которым чреват ускоренный рост финансов, — это обесценивание денег, считает Дэвид Фуллер. директор Stockcube Research. Опережающий рост финансов он объясняет играми национальных банков. «Печатая деньги, национальные банки создали огромную ликвидность, которая выплескивается на финансовые рынки. Это было сделано, чтобы не допустить укрепления национальных валют и финансировать растущие объемы госдолга, в первую очередь, США» — цитата из выступления Д.Фуллера.
США продолжают оставаться финансовым пылесосом мира — по оценке McKinsey, на них приходится 85% мирового притока капитала. Следовательно, сырьевому пузырю на фьючерсных рынках «сдуться» не суждено — резкого оттока денежных средств с него ожидать просто не приходится из-за того, что на месте одного желающего зафиксировать прибыль от продажи контракта сразу будут появляться двое желающих этот контракт купить. Деньги-то надо куда-то девать, в самом деле.
Реальный крупный отток средств спекулянтов от сырьевых деривативов возможен только тогда, когда размер американского фондового рынка «сдуется» до такой степени, что станет привлекательным для нового «ралли» на повышение.
***
Принцип нефтяного БУМеранга
А как обстоят дела в российской нефтегазовой отрасли? Приноситли компаниям рост мировых цен на нефть закономерно ожидаемое процветание?
Отнюдь. Вся сверхприбыль нефтяных компаний, помимо перечисления налогов в государеву казну, уничтожается укреплением курса рубля, ростом стоимости нефтесервисных работ на 5% в год на баррель добычи, а также инфляцией затрат на истощающихся отечественных месторождениях.
Вывод состоит в том, что современный мир научился быстро адаптироваться к росту нефтяных цен. Как только в очередной раз вырастают цены на энергоносители, по принципу цепной реакции вслед за ними дорожают все остальные продукты и услуги, что в итоге бумерангом возвращается к нефтяникам. Растут темпы инфляции, дорожают материалы и рабочая сила. А у нефтяников растет себестоимость, новые проекты откладываются из-за низкой эффективности.
Остается открытым вопрос, почему мы проигрываем в этой гонке роста цен. Ответ прост: закупая энергоносители, импортеры пропорционально, а иногда и опережающими темпами по сравнению с ростом нефтяных котировок увеличивают цены на товары, которые экспортируют, в том числе в Россию. А поскольку у нас нет конкурентоспособного производства, кроме производства энергоносителей, добавленной стоимости, согласно теории К.Маркса, у них во много раз больше.
Например, американские ученые Говард и Элизабет Одум еще в 1974 году провели работу по анализу энергетических потоков в промышленности и торговле. Сравнивая коэффициенты энергетической эффективности в соответствии с идеей, поданной еще в 1928 году В.И.Вернадским, исследователи подсчитали, что на производство одного компьютерного процессора ценой $10 производители в США в то время затрачивали около 250 Ккал энергии. Столько же стоил 1 баррель нефти, импортируемой в США из Саудовской Аравии (данная цена была установлена нефтяным картелем ОП1К), в котором содержится 1600 Ккал чистой энергии, (ели рассмотреть бартерную суть сделки — 1 процессор за 1 баррель,— получается, что, экспортируя свой товар саудитам, американцы, затратив 250 Ккал энергии и продав продукцию, равную стоимости одного барреля нефти, получали с каждого процессора энергетическую прибыль в 1350 Ккал, обеспечивая себе коэффициент энергетической эффективности в 6,4 единицы. Вывод: если продукция уникальна (а в то время процессоры в промышленных масштабах производили только США), производитель может назначить за свой товар любую цену, разумно покрывающую издержки и позволяющую получить прибыль. Данный пример наглядно демонстрирует, как выигрывает высокотехнологическая экономика при товарообороте с сырьевой экономикой.
***
Рост экономики за счет роста госдолга
Кроме того, США с 1980 года финансируют закупки энергоносителей для нужд собственной экономики за счет наращивания госдолга. Данная мера позволяет не тормозить экономику и не допускать падения спроса. Механизм прост. Компания из США берет в долг у банка из США, который, в свою очередь, кредитуется в казначействе США, и начинает реализацию масштабной инвестиционной программы. Капитализация акций компании на фондовом рынке США автоматически растет, а чем выше капитализация, тем больше можно создать новых долгов.
Заняв еще у частных инвесторов, выпустив облигации, IPO, векселя, производные и другие ценные бумаги, можно снова начать масштабную инвестиционную экспансию, скупать и присоединять активы, что позволит снова увеличить обороты компании и, как следствие, капитализацию. А для того чтобы успокоить и «обезопасить» клиентов, компании придумывают и запускают на финансовые рынки специальные инструменты управления рисками, деривати-вы, чтобы инвесторы беспрепятственно могли «захеджировать» свои «необоснованные» страхи. Пирамида готова.
Схема в общем универсальна. Применяя в разумных пределах данный финансовый механизм, любое развитое государство, которое не боится дать в долг своим компаниям и/или нарастить свой долг (некоторым, например США, и бояться нечего), может профинансировать любую стоимость энергоносителя для потребностей своей экономики. Единственное существенное условие — у государства должна быть инновационная экономика.
Как наглядно доказал главный экономист МВФ Р.Зингалес, благодаря существующему росту финансов, повышенной ликвидности и мобильности капитала выигрывает новая, инновационная экономика, поскольку ликвидный капитал, в первую очередь, ускоряет развитие нанотех-нологий, электроники и фармацевтики.
Именно поэтому до сих пор мировой рост котировок нефтяных фьючерсов не в состоянии подавить растущий промышленный спрос. Как не вспомнить высказывание слегка подвыпившего американского сенатора на одном посольском приеме: «А зеленой бумаги и краски у нас на всех хватит! «
***
Вместо заключения
Никогда еще за всю свою новейшую историю Россия не знала такого материального изобилия. Однако это «счастье» свалилось на страну с высокой энергозатратностью производства, устарелыми технологиями, неразвитой инфраструктурой, низкой производительностью труда и малоэффективным управлением.
Приведу цитату из интервью вице-президента РСПП И.Юргенса, которое он дал журналу «Форбс» в июне 2006 года: «Очень большие деньги развращают власть. Упиваясь якобы безграничными возможностями, она становится высокомерной и в контактах с внешним миром, и в отношении собственных граждан. Если вовремя не опомниться, отрезвление будет тяжелым».
Государство пользуется текущей конъюнктурой и интенсивно наращивает золотовалютные резервы «на черный день», которые обесцениваются с каждым падением курса доллара, вместо того, чтобы, закрыв глаза на «бешеную» текущую доходность нефтегазовой отрасли, не подкрепленную достаточным финансированием в геологоразведку для воспроизводства минерально-сырьевой базы, инвестировать в менее прибыльные, но выигрывающие в долгосрочной перспективе проекты.
Необходимое условие для того, чтобы слезть с любой иглы, в том числе с нефтяной, — это перестать принимать наркотик и, преодолев ломку, начать постепенный вывод отравленного организма в нормальное русло. Но как может помочь лечение, если пациент, активно ратуя за выздоровление, на глазах врачей постоянно увеличивает дозу?
Сейчас в России формируется много планов господдержки развития фундаментальной науки, нанотехнологий, образования. Необходимость скорейшего перехода России к «экономике знаний» очевидна. Но в условиях непрерывно растущих инфляции и мировых цен на сырье развивать отечественную инновационную экономику чрезвычайно сложно.
Остается только надеяться, что принимаемые руководством страны меры позволят нам избежать надвигающихся последствий «нефтяного бумеранга».
Загрузка...